вторник, 28 октября 2014 г.

Публикация Татьяны Бычковой в Литературном маяке



… Сейчас я поступлю неправильно, я сразу скажу, что Татьяна Бычкова один из любимейших мною современных поэтов. Татьяна Бычкова написала много, публикуется редко и маленькими тиражами – тем ценнее для меня (и – верю – для читателей «ЛМ») эта подборка стихотворений. Рад познакомить с ее стихами читателей «Маяка».
Я не упустил возможности побеседовать с Татьяной Бычковой…


В рамки уложить нельзя…

- Немножко о себе расскажите.
- Родилась в железнодорожном роддоме города Вологды… В два года восемь месяцев написала первое стихотворение (записано в семейном альбоме мамой):
На дороге снег лежит,
С березки желтый лист летит,
По дороге «Победа» едет,
Надо и нам гулять.
Сначала училась в 18-й начальной школе на Чернышевского, это был старый деревянный дом с мезонином, сейчас его нет, сожгли. Потом училась в 9 школе. Потом училась в Питере, в «политехе». Там я ходила в литературное объединение на Нарвской заставе к Глебу Сергеевичу Семенову. Это легендарный питерский литературный наставник, к нему в литературное объединение ходили все. Кроме Бродского. Ходил к нему и Рубцов. Были там Кушнер, Соснора… Это все, конечно, еще до меня. Я попала в это литобъединение совершенно случайно. На метро доехала до Дома культуры. Спросила, есть ли там какая-нибудь литературная студия. Сказали, что есть. Я пришла, опоздала, села. Глеб Сергеевич спросил: «Девушка, вы не ошиблись?» Я говорю: «Наверное, нет». И правда – не ошиблась. Стала ходить. На лето Семенов дал нам задание. Осенью мы пришли на занятие, стали читать. Глеб Сергеевич выслушал, потом встал и говорит: «У нас тут в лито пишут много всяких стихов. Хорошие стихи, не очень хорошие, в рифму, не в рифму. Но все их можно уложить в рамки. А сегодня я услышал стихотворение, которое в рамки лито уложить нельзя. Да оно и ни в какие рамки не укладывается»…  Это он о моем стихотворении. Вот оно:
В прозрачном стакане,
В прозрачной воде
Серебряных крохотных
Воздухов стая,
Со дна поднимаясь,
Застенчиво тает.
Сто маленьких вздохов
О нашей беде,
Сто кратких уколов
И кисло во рту,
Как в детстве,
Как будто лизнул батарейку…
Вчера, уронив,
Не разбила тарелку…
Да, счастье со мною
Совсем не в ладу.
Вот брошу стакан –
Чтобы оземь и вдрызг,
Чтоб эта колючая кислая влага
Вся в землю впиталась,
Как слово в бумагу,
Чтоб счастье посыпалось
Сотнями брызг.
Это стихотворение нигде не публиковалось. Но зато я его до сих пор наизусть помню. Читала его и на семинаре в Вологде в 1993 году. Викулов, послушав, сказал: «Издавать и принимать»…
Здесь прерву рассказ Татьяны Бычковой и скажу, что, несмотря на рекомендацию самого Сергея Викулова, ее приняли в Союз писателей России гораздо-гораздо позже того семинара, лет через пятнадцать, наверное. Тому были разные причины. И одна из них именно та, что подметил еще Глеб Семенов – стихи Бычковой не укладываются в привычные рамки.
Теперь уже я от себя скажу:  и сама Татьяна Бычкова не укладывается в привычные рамки. Она живет по законам поэзии, которые каждый поэт сам же для себя и пишет… Поэтому-то она, кажется, больше расстроилась, когда ее наконец-то приняли в Союз писателей, чем тогда, когда не принимали и не издавали…
Поэтому, наверное, и не нужно рассказывать про то, как менялись места работы Татьяны Бычковой – экологом на заводе, библиотекарем… Потому что главная ее жизнь – поэзия. Скажу только еще, что в детстве и юности  Татьяна мечтала быть океанологом. И разве это не поэзия?
Д. Е.



Татьяна Бычкова

Только воля и ветер…


***
Тот, кто ушел, обретает желанный покой,
Тот, кто остался, увидит рассвет и закат
Тот, кто умыл свои руки в невинной крови, тот уже за чертой,
Которую он преступил, и ему не вернуться назад.
Тело его – оболочка, в ней нет души
Это больной, или бешеный зверь – урод…
Ночь. Половина четвертого.
В этой мертвой тиши
Спит мертвым сном искалеченный мой народ…

***
Вброд – по колени, по пояс, по шею –
К дальнему берегу через реку…
Лишнего, к счастью, я не имею,
Все, что имею, я сберегу…
Сердца комок в глубине безнадежного тела,
Птенчик души и осколок слепого огня…
Помню лишь песню, которую бабушка пела,
Тихо сквозь сон в колыбели качая меня…

***
Тонкими нитями люди привязаны к жизни,
Смерть перережет их – шарик поднимется к небу.
Шарик души улетит в голубое пространство
И растворится в нем вместе с последним дыханьем.
Души, как дым, окружают усталую землю,
В этом потоке парят самолеты и птицы.
В этом потоке хочу навсегда раствориться…
Скоро ли?



Немного осени в коротких строчках

1
Разметает листья дворник –
Бесполезная работа:
Заметает осень дворик
От заката до восхода.
Заметает осень город
От рассвета да заката.
Переспелых листьев ворох…
И душа почти крылата
И почти свободна, если
Отлетает в неизвестность,
Озирая с поднебесья
Окружающую местность.

2
Осень. Ворох листьев вдоль дороги
И в лесу – шуршание и тишь.
Странные осенние тревоги…
Небо цвета мокрых крыш.
Голубой просвет подсвечен солнцем –
Ясное небесное окно.
Легкий дым себя свивает в кольца
Медленно, печально и давно…

***
Моя судьба не наказанье, не награда,
А просто мне совсем немного надо,
А просто я живу, смеясь и плача.
За неудачей следует удача.
И снова – ввысь, и снова – вниз, всегда – по кругу.
Сегодня – солнце, значит, завтра будет вьюга.
Любовь… тоска… нелепый плен… освобожденье…
И все сначала… Бесконечное движенье…

***
Все время не те люди, все время не те звуки,
Все время не те знаки с небес осыпались дождем.
Уже ничего не будет (зачем какие-то муки?)
Кроме листа бумаги, с которым всегда вдвоем.
Мы с ним доживем до завтра, а после до послезавтра,
А после, может быть, даже до смерти – и прямо в рай.
На завтрак – манная каша. Стихи неизвестного автора –
Та же манная каша – не хочешь, не доедай.
Оставь на потом немного. Поставь на поток дорогу.
Пусть небо штампует робот – попробуй, останови.
Ну что ты взываешь к Богу? Чего ты хочешь от Бога?
Бессмертья бесценный кобальт уже растворен в крови…

***
Тяжесть обиды ляжет на дно души.
Солнце померкнет, и утро вернется вспять,
Снова наступит ночь, чтобы снова не спать,
Чтобы глушить обиду и суд вершить –
Суд над самим собой. Кто еще виноват
Во всех бесконечных печалях, кроме Бога и звезд?
Вечный Строитель построил непрочный мост,
Мост, по которому сходят, кто в рай, кто в ад.
Может быть, кто-то сходит с ума по нему,
Кто-то восходит пешком к заветной звезде…
Вечный Строитель настроил мостов везде…
Скрипку настройте, и я вас без слов пойму.
Даже обиды мои растворятся потом
В теплом теченье гармоний… Уже молчу…
Солнце померкло. Ну что ж, зажгите свечу.
Мимо мостов пусть уносит вас вечный поток…

***
Я такая, как есть.
И другой никогда я не буду.
Все семнадцать свечей я зажгла, и они догорели.
Я похожа на солнечный свет, на обычное чудо,
На ночное соцветье, горящее в небе апреля.
Я похожа на кактус, на айсберг, на то, чего нету[1],
Я похожа на мелкую птаху, возможно, синицу.
Я одна прохожу по большому не белому свету
Босиком и в рубахе из небесного ситца.
Я к себе отношусь как к сестре василька и полыни –
Как к травинке любой, что растет то в пустыне, то в поле.
Я хочу быть свободной вовеки, и присно, и ныне.
Не пою я в неволе!
[1] «я знаю, как правильно это сказать по-русски: просто «нет»… использование просторечного варианта «нету» сознательно, это не ошибка и не опечатка… просто «я хочу быть свободной…», что свидетельствует о том, что я пока не очень свободна.


***
Не знаю, что еще остается, кроме ветра и воли –
Только воля и ветер…
Мир разъят на такие неровные доли
На взрывающейся планете.
Мир разъят и распят, мир задушен, замучен.
Мира больше не будет?
Никакие уроки ничему вас не учат,
Безнадежные люди.



Комментариев нет:

Отправить комментарий